Человек полагает, а Бог располагает! Точнее не скажешь! Да вот только никогда не думаешь о чём-то плохом, строя планы на предстоящую весну…
А они были, как всегда, грандиозные! Липецкая, Московская, Ивановская, Тверская! Разве я мог тогда знать, что всему этому не сбыться! Что мой сын окажется на волоске от смерти и сколько придётся пережить нашей семье, чтобы справиться с этой бедой…
Два месяца мы боролись за его жизнь и, наконец, болезнь отступила! Низкий поклон и безмерная благодарность всем врачам, родным и друзьям, искренне помогавшим нам! Моим однокурсникам-охотоведам, поддержавшим меня в трудную минуту! Спасибо Вам!
Но мы не были бы охотниками, если бы стойко не переносили все тяготы и лишения, выпавшие на нашу долю! Не в наших правилах ныть и прогибаться под ударами судьбы! Трудности лишь укрепляют волю и закаляют характер! И мы, стиснув зубы, идём к своей цели несмотря ни на что! Позже, когда мы оборачивались, стирая пот со лба, то устало говорили: «Охота – пуще неволи!» …
Давно приглашал меня к себе в Вологду однокурсник Сергей Соколов. Как только речь заходила об этом, глаза жены наливались кровью! И поездку приходилось откладывать уже в который раз!
«Три недели пропадал на охоте и всё мало!»
Её понять можно! Совесть, надо тоже иметь…
А тут сама отпустила со словами благословения: «Езжай отдохни, мы справимся» …
И вот несёт нас троих «железный конь» в Вологодские края. За рулём мой тёзка Дима Петров, я и соблазнительница утиных сердец подсадная Маня.
Барабанит по крыше дождь, недовольно крякает в корзине утка, в который раз подскакивая на ухабах. Погода не радует, но мы надеемся на лучшее…
Вологодчина встречает нас солнечной погодой и крепким рукопожатием Сергея.
С комфортом размещаемся в отдельном доме. Сергей выписал нам путёвки, ввёл в курс дела и вскоре уехал в рейд. У него сейчас жаркая пора! До вечерней зорьки ещё часов пять, но отдыхать времени нет! Да и соскучился я по лесу, по весенним запахам, журчанью талых вод, лесным пейзажам…
Тем более места новые, незнакомые! Разведка нужна, без неё никак! Первым делом решаем обследовать реку, протекающую рядом с деревней. Но на протяжении четырёх километров нет ни одного подходящего места! Не удивительно, что за это время я не поднял ни одного селезня. Значит, нужно искать в лесу.
Как раз Сергей говорил о зарастающей лесной поляне в низине, в которой протекает ручей. Мы решили "убить двух зайцев": посмотреть место для вечерней тяги и, если повезёт, найти подходящее место для охоты с подсадной, а после построить шалаш. Мы оставляем машину на краю поля и, по едва заметной тропинке, заходим в лес. Голова закружилась от волнующих ароматов пробуждающейся природы! Терпкий запах сосновой смолы смешался с ароматом багульника и влажного мха, прелой листвы и талого снега! Я жадно вдыхал полной грудью этот воздух, закрыв глаза от переполнявшего меня удовольствия! Я уже и не надеялся, что окажусь этой весной в лесу! Димка смотрит на меня с удивлением и не может понять моей детской радости и переполненного счастьем и восхищением влажного взгляда. С этим чувством надо родиться! И если ты вдохнул этот запах в пять лет, то не забудешь уже никогда! И будешь ждать каждый год с нетерпением, чтобы ощутить его пьянящий аромат вновь и вновь…
Не спеша идём по лесной тропинке, петляющей между молодых сосен в сторону поляны. Слева послышался нежный посвист рябого петушка, зовущего свою подругу. Справа отчитывала кому-то года кукушка и колотил старую ель трудолюбивый дятел. Лес переполняли тысячи птичьих голосов, создавая непередаваемую атмосферу всеобщей радости и пробуждения после долгой зимы! Сосняк расступился, обнажив края большой поляны. В низине виднелось зеркало небольшого залива, спрятанного в залитых водой кустах. Прямо перед заводью находился бугорок, на котором росли две старые ели. Лучшего места для шалаша не придумать! Стараясь не шуметь, переходим ручей и приступаем к постройке скрадка. Основанием служит одна из елей. Мешающие зелёные «лапы» аккуратно срезаем и оставляем в сторонке. Четыре кола привязываем к стволу ели и обтягиваем маскировочной сетью. Колеруем срезанным лапником и шалаш готов. До начала тяги осталось два часа. Это время решаем провести в шалаше, а заодно выкупать усталую от долгого пути подсадную, дать ей привыкнуть к новому месту, почистить и смазать пёрышки. Когда Маня оказалась на воде, то тут же приступила к туалету; она полоскала своё оперенье, а после его смазала. После этого она дала первую «квачку», за ней последовала вторая, третья. Буквально через несколько минут правее по ручью мы услышали всплеск селезня и его нежное «жвяк – жвяк». Увидеть его мешали кусты, и я ждал, когда он выплывет на наш плёс. Красавец селезень неожиданно появился на водной глади нашего плёса. Он выплыл из-за травянистых кочек, залитых талой водой. Медленно просовываю ствол ружья в бойницу шалаша и беру на мушку зеленоголового кавалера. Расстояние было небольшое, но влечённый страстью селезень не обратил на грозящую ему опасность никакого внимания за что и остался лежать рядом со своей коварной соблазнительницей! Это был первый трофей в эту весну! Машка проводила в последний путь своего ухажёра минутой молчания и как ни в чём не бывало продолжала созывать кавалеров. Её соблазнительный голос коварной сиреной эхом разносился по сумеречному лесу, зазывая селезней для последней любви. Детским писком послышался призывный голос свиязи, и в тот же миг на огромной скорости на заводь спикировал красноголовый ухажёр. Димкин выстрел поставил точку в этой любовной драме, заставляя «красноголовика» в последнем танце закружиться рядом с Машкой. Поздравляем друг друга с победой! Но вскоре до нас донеслись волнующие звуки вальдшнепа, летевшего над лесом. «Хор, хор - цви», «хор, хор - цви»! Началось! Достаём из воды подсадную утку, добытых селезней и встаём на места, выбранные на поляне заранее. Уже пролетело четыре вальдшнепа, но все идут над сосновым лесом, игнорируя нашу поляну! Не могу понять их полёт, ведь там густой сосняк, ни просек, ни полянок, ничего! А они как заколдованные летят вне зоны выстрела! Тринадцатый, наконец, летит прямо надо мной! Я поймал длинный нос кулика на мушку, обогнал его стволом и нажал спусковой крючок. Грянул выстрел, и вальдшнеп, оборвав свой полёт, по наклонной падает в сторону стоящего друга. Я удовлетворённо опускаю ружьё, но хитрый кулик сделал вираж у самой земли, а затем пронёсся в шаге от оторопевшего Димки!
–"Ай да хитрец!", - только и смог он выкрикнуть в след птице, скрывшейся между сосен! Темнота накрыла всё вокруг и сделала её обитателей невидимыми для наших глаз. Вечёрка была великолепной! Пора возвращаться на базу. За ужином мы решили, что с утра поедем с Сергеем в рейд. Нам хотелось посмотреть угодья, найти интересные места для последующих охот. И если понравиться, остаться, пока он будет инспектировать закреплённый за ним участок. На следующее утро погода испортилась. Пошёл дождь, задул пронизывающий северный ветер. Неплохая погода для охоты на гуся! И охотники были. Они терпеливо ждали свою удачу, сидя в скрадках, шалашах и окопах, окружённые пластиковыми и фанерными обманками. Не многие занимали правильные места и правильно маскировались, но все добросовестно выполняли закон и это радовало. А опыт придёт с годами, было бы желание. За время рейда мы увидели одну стайку гусей и не поймали ни одного браконьера…
К вечеру дождь прекратился, выглянуло солнце, стих пронизывающий северный ветер. Земля парила, согреваемая его тёплыми лучами. На вечёрку решаем ехать на разлив, что в пяти километрах от деревни. Сколько сможем, проедем на машине, остальное пешком. Натужно урча, наш «боливар», мотаясь из стороны в сторону, выбрасывал ошмётки грязи и упорно полз вперёд, форсируя затопленные низины и канавы на своём пути. Всё, дальше дороги нет! Известную пословицу с крутым джипом, проверять на себе не хотелось! Лучше подольше пройти пешком, чем всю ночь вытаскивать машину из грязевого плена. Выгружаемся. Берём корзину с уткой, снаряжение, оружие и выдвигаемся вдоль реки в поисках разлива. Тихий, солнечный вечер обещал хорошую охоту! Мокрая от дождя земля парила, смешивая лесные ароматы, словно приправы в кипящем котелке. Запах влажной хвои смешивался с ольховым ароматом, создавая неповторимый, терпкий лесной вкус! Речные шумные воды источали свежий запах рыбы, идущей на нерест…
Наконец, река делает крутой поворот, образуя в низине долгожданный разлив! По-тихоньку мы подходим к берегу и осматриваемся. Разлив на нашем берегу мелководный и чистый. Он уходит влево, затапливая лес в низине. Там в затопленном лесу прячется вся дичь! Не вооружённым взглядом видно, что не затопленная часть поляны будет великолепным местом для тяги! Мы принялись с энтузиазмом строить шалаш среди двух молодых ёлок. Рука набита, глаз намётан и вскоре шалаш готов! Я высадил Машку на воду и побежал в укрытие. Кряковая ополоснулась, захлопала по воде крыльями и начала призывать кавалеров.
«Ко мне, я здесь!» - звучал завораживающе Машкин голос.
– Где, где? – послышался нежный вопрос заинтересованного селезня из затопленного леса.
– Тут, тут, тут! – ответила страстной осадкой утка.
Послышался всплеск взлетевшей птицы, и тут мы увидели приближающегося к нам селезня. Маня, заметив жениха, взорвалась чередой осадок! Покорённый темпераментной обольстительницей, ничего не подозревающий бедняга упал «серебряным слитком» к её ногам. Димкин выстрел поднял тучу брызг вокруг приводнившегося селезня и эхом оповестил лес о печальном финале несостоявшейся любви. Но нашей «сирене» этого мало, и вскоре ещё один ухажёр не устоял перед её чарами! Селезень сделал круг над разливом и эффектно приводнился, выставив вперёд оранжевые лапки в десяти метрах от утки. Он оляделся по сторонам и, не заметив подвоха, стал приближаться к подсадной. Я взял на мушку коричневую грудку плывущего ко мне селезня. В лучах заходящего солнца, матёрый « крякаш» выглядит великолепно! И словно в подтверждение моих мыслей самец медленно закрутился рядом с Машкой, стараясь очаровать её своей красотой. Я не спешу, но коварная утка сделав реверанс, поплыла в сторону, дав мне понять, что игра закончилась. Гулко грянул выстрел. Дорожка раскаленного свинца словно плетью хлестнула по воде, поперёк перечеркнув селезня. Очередной ухажёр беспомощно поднял оранжевые лапки вверх и затих над водой. Пятнадцать минут проходят в блаженном созерцании окружающей нас красоты, под монотонные «квачки» плескающейся Мани. Тут мы улавили нежное «жвяканье» и тихий свист утиных крыльев! Машка заходится осадкой, но парочка селезней, летящих руслом реки, даже не обращают на неё внимания! Они пролетели метров сто и сели в затопленном лесу. Началась долгая игра; любит, не любит...
– Матёрые попались, стрелянные – шепчу сидящему рядом Димке.
– Голубки, а не селезни! – раздражённо в ответ, шепчет он.
Наши умозаключения обрывает нежный свист и, словно ястреб, на заводь пикирует чирок – свистунок.
– Что за свистулька разрисованная?
– Чирок-свистунок! – шепчу в ответ.
– Конёк горбунок?
– Сам ты горбунок! Стреляй…
– На сегодня хорош! – взглянув на время, подвожу итог.
– С минуту на минуту тяга начнётся! Пойдём.
– Пошли – соглашается со мной тёзка.
Мы вылезли из шалаша, собрали битых селезней, усадили Машку в корзину и разошлись по поляне. Дима уходит вглубь поляны, где река встречается с лесом. Я же остаюсь в двадцати метрах от шалаша на пересечении тропинки с поляной, идущей между лесом и рекой. И тут я слышу, а через мгновение вижу первого вальдшнепа. Он медленно пересёк реку и полетел вдоль разлива с противоположной стороны. Проводив его взглядом, смотрю на часы; 20.30. Ухо улавливает волнующее «хор, хор – цви» в глубине леса! Слух и зрение напрягается до предела! «Хор, хор – цви», нарастает бархатистый голос лесного отшельника.
«На меня!» – звоном проносится радостная мысль. Стволы смотрят в небо, готовые встретиться с дичью. Вот он долгожданный миг! Рыжевато – серый кулик «бабочкой» выпорхнул из леса и направил свой полёт в мою сторону. Я закрываю стволом летящего вальдшнепа, приклад толкает в плечо, а гром выстрела заглушает его хорканье. Вальдшнеп словно наткнулся на не видимую стену и комом упал рядом со мной. Я подбежал и поднял первого в этом году вальдшнепа. Приглаживаю пестрое оперение и кладу в ягдташ. Снова из тысячи птичьих голосов напряжённый слух улавливает волнующие звуки приближающегося вальдшнепа! Ближе, отчётливее и громче его токовое пение! Ещё пару мгновений, и он должен показаться над верхушками темнеющего леса и налететь на верный выстрел! Но ему сегодня везёт больше, чем мне! Свернув чуть в сторону , вальдшнеп пролетает поляну в сорока метрах от меня. Я опустил ружьё и проводил взглядом удаляющуюся птицу. Снова слышно нарастающее «хор, хор – цви» в лесу, за речкой! Вальдшнеп, хорошо видимый на фоне заката, вдруг исчез, растворившись на фоне леса. Только по хорканью можно было определить, что он летит вдоль реки прямо на Димку. Я ждал выстрела, но лесному кулику снова везёт!
–Чего не стрелял? – кричу напарнику.
–В пол дерева пролетел за речкой! Не видно было, да и смысла нет, всё равно не достать!
–Понятно. Иди ко мне. Встанем на пересечении тропинки и поляны, ближе к реке. Здесь будет лучше видно!
– Хорошо, иду! – прозвучал в сгущающих сумерках Димкин голос.
Я разворачиваюсь, делаю несколько шагов и вдруг слышу вальдшнепа, летящего как раз туда, куда хотел идти! Я быстро побежал вперёд видя, как на поляну вылетает услышанный кулик! В светлой полоске гаснущего заката виден его тёмный силуэт. Короткая поводка и яркая вспышка озаряет сумрак подступающей ночи. Вальдшнеп надломил крылья и упал в седую траву. Я подбежал к вальдшнепу, бьющему крыльями, схватил его в руки и поймал на себе печальный взгляд больших карих глаз. Птица медленно затихает в руках, оставляя на пальцах липкую кровь.
–Прости брат, но, видимо, такая ваша доля! – то ли оправдываюсь, то ли констатирую я.
Из темноты выходит тёзка, и мы делимся пережитыми эмоциями, поздравляя друг друга с полем!
–Тихо! Прерываю его на полуслове!
В это же мгновение из темноты над нашими головами неожиданно выпорхнул вальдшнеп. Торопливый дуплет прозвучал салютом и финальным гонгом, означая конец сегодняшней охоты! А вальдшнеп полетел дальше, словно его и не было несколько секунд назад. Только удаляющееся «хор, хор – цви» ещё долго слышалось в ночной тишине, постепенно растворяясь в шуме речных вод…
Погода «шепчет»; через пару часов на ток! Мы не спеша поужинали и начали собираться. Готовые мы погрузились в «буханку» и в полночь выехали. Свет забрызганных грязью фар мечется по разбитой, заполненной тёмной водой колее. Нас бросает из стороны в сторону, словно шары в барабане лото. Ветви деревьев бьют по бокам УАЗа, заставляя взреветь мотором словно от боли. Наконец, машина упирается светом фар в поваленную берёзу. Дальше дороги нет. Мы взяли ружья и, включив налобные фонари, пошли в лес. Через триста метров форсируем глубокий ручей и продолжаем движение. По еле заметной тропинке выходим на край болота и на миг останавливаемся. Под ногами зачавкал влажный мох, тихий ветерок принёс терпкий запах багульника с нотками перезимовавшей клюквы. Полная луна, словно большой фонарь, висела посредине ночного неба, освещая огромное болото. Мы выключили фонари, постепенно привыкая к естественной подсветке и снова продолжили путь . Ходьба по пропитанному влагой верховому болоту, отняла немало сил! Наконец, трудный километровый участок пройден! Мы присели на поваленную сосну, чтобы перевести дух. Отсюда начинается сосновая грива, растянутая на километр. Уже метров через триста-четыреста начинается глухариный ток. Когда мы отдышались, то снова пустились вперёд, иногда останавливаясь и слушая ночную тишину. Вдруг слева за сосновой гривой эхом разнеслось первое «чув – ши». Через несколько секунд старый токовик раздражённо повторил «чув – ши», словно ругаясь на заспанную молодёжь. Совсем рядом ему ответил другой, потом третий, и полилась весенним ручьём нескончаемая весенняя тетеревиная песня, разгоняя остатки вялой болотной дремоты! Мы стояли прислушиваясь, но глухарей пока не было слышно. Надо идти дальше. Через сто метров снова замираем и прислушивалась. Наконец, где-то на грани слышимости угадывается долгожданное точение! Мы продолжили свой путь очень аккуратно, смотря под ноги. Ещё через сто – сто пятьдесят метров мы замираем, затаив дыхание. Теперь токующих глухарей можно слышать не напрягаясь! На расстоянии ста метров токует, по меньшей мере, пять петухов! Дальше слышны ещё несколько глухарей! Мы слушаем не в силах сдвинуться с места! И вдруг всё пространство вокруг нас наполнилось шипяще – шелестящими звуками, заставив сердце выпрыгивать из груди! Решили разделиться. Димка, как новичок, идёт с Сергеем, я ухожу вправо. В моей стороне поют четыре мошника. Выбираю ближнего петуха и под песню начинаю подход. Мягкий влажный мох заглушает мои шаги, но обломанные ветром сухие сосновые ветки всюду лежат, создавая проблемы при подходе! Мой глухарь совсем близко! Я сделал несколько шагов под токовые звуки птицы и опустил ногу на сухую черничную кочку, чтобы не чавкать влажным мхом. Но, как назло, под сапогом треснула старая ветка. Токовавший глухарь смолк. Повисла гнетущая тишина. Осторожная птица внимательно прислушивалась, а я ругал себя, замерев каменным изваянием. Минуты шли, а замолчавший мошник никак себя не проявлял! Тогда я принимаю решение подойти к другому глухарю, пока совсем не расцвело. Вперёд! «Теке, теке, теке, тк-тк-тк-ч-ч-рвя, ч-рвя, ч-рвя»…
Ещё два шага вперёд! Должен быть на той сосне, метрах в тридцати от меня! Но вдруг громкое хлопанье крыльев заставляет перевести взгляд вниз. Глухарь, шумно молотя мощными крыльями, поднялся с влажного мха и взгромоздился на стоящую рядом сосну.
«Твою, же мать!» - вырвалось где-то внутри меня.
–Значит, на земле токуете, птицы Божие!
Глухарь сидел в густой сосновой кроне и недовольно «скиркал», не желая распеваться! Драгоценные минуты шли, а осторожная птица продолжала молчать!
«И здесь, видно, не судьба!» – пролетела невесёлая мысль.
Но рассвет только забрезжил и время ещё есть! Тем более, поющих петухов только прибавилось! Выбираю самого азартного и начинаю всё сначала…
«Теке, теке, теке, тк-тк-тк-ч-ч-рвя, ч-рвя, ч-рвя» – два шага вперёд. Остановка. Ещё два шага! Теперь торопиться нельзя! Вдалеке слышны удары мощных крыльев!
«Теке, теке, теке, тк-тк-тк-ч-ч-рвя, ч-рвя, ч-рвя» – ещё на два шага ближе…
Я замер за сосной и увидел в сорока метрах вышагивающего в туманной дымке глухаря! Он величественно плыл между сосен, запрокинув вверх голову и тряся чёрной бородой. Я прислонился к сосне, чтобы полюбоваться брачным танцем чудо птицы прекрасно понимая, что ближе не подойти. Огромный мошник неожиданно взлетел, громко хлопая мощными крыльями. Он пролетел метров десять, приземлился на влажный мох и, расправив огромный веер и тряся поднятой головой, побежал в мою сторону. Расстояние сократилось до двадцати пяти метров! Теперь бородатый исполин вышагивал передо мною, как на ладони! Потрясающий певец и танцор, доложу я Вам! Он тряс краснобровой головой в такт своей многовековой песне, поднимая выщипанную в схватках шею. Видно, что не одну схватку выиграл, этот боец, отстаивая свой токовой участок! От этого и льётся безудержно его песня, и гордо несёт он высоко поднятую голову, оповещая всех о готовности сразиться за сердце любимой дамы! Не заметил я, как совсем рассвело! Самое время стрелять! Да только не поднялась рука!
Живи чудо Божье! Наполняй сосновую гриву своей первобытной песней…
Грохот выстрела прервал череду моих мыслей. Послышался хруст сломанных веток от падения сражённой выстрелом птицы, глухой удар и хлопки крыльев доходящего глухаря. Мой певец прервал песню и замер, превратившись в неподвижное изваяние. Я сделал шаг в сторону. Секундное замешательство, и напуганный глухарь взрывает тишину грохотом молотящих воздух крыльев. «До следующей весны!» – шепчу улетающему исполину. Не спеша, иду к месту встречи, наслаждаясь чистейшим воздухом, теплом восходящего солнца и песнями ещё токующих глухарей. «Один, два, три», - пытаюсь сосчитать поющих вокруг петухов, но на седьмом сбиваюсь и просто наслаждаюсь окружающим меня великолепием! А вот и место встречи! На поваленной сосне сидят Сергей с Димкой, а рядом лежит красавец глухарь! Димкино лицо сияет счастливой улыбкой! Ещё бы, первый раз на току и такая удача! Искренне поздравляю друга с первым глухарём и благодарю Сергея за доставленное удовольствие! Я решил сделать несколько фотографий с добытым трофеем. Мы попили чай и пустились в обратный путь. Дорога по болоту далась нелегко, но мы стиснули зубы и, наконец, дошли до машины. Весеннее солнце ласково пригревало разгорячённое ходьбой тело. Я снял с плеч рюкзак, ружьё и куртку, пытаясь остыть. От тела валит пар, как от вскипевшего чайника. Я разделся по пояс и решил умыться в стекающем в реку ручье. Ощущения волшебные! Через некоторое время мы погрузились в УАЗ и попытались развернуться, но машина застревает. Час уходит на вызволение внедорожника из грязевого плена…
Наконец, грязные, но довольные мы поехали домой. Правда, радость наша была не долгой; через километр наша «буханка» легла на брюхо, и нам пришлось вызывать трактор. У всех в голове крутилась старая пословица, но вслух её так никто не произнёс. Наше хорошее настроение не могла испортить даже эта неприятность! Напротив, она придала некую изюминку нашей великолепной охоте! Когда мы добрались до места, где остановились, то решили устроить праздничный завтрак в честь короля сегодняшней охоты! Стопку на кровях, за меткий глаз и твердую руку и спать! На часах было десять утра, когда мои глаза открылись. Спать больше не хотелось, хотя я спал часа два. Выхожу на улицу, чтобы понежиться в лучах весеннего солнца. Ветра совсем нет, но в небе происходят еле заметные глазу изменения. Чует моё сердце, что вечером пойдёт дождь! Череду моих мыслей прерывает далёкий гусиный гогот. Я обошел дом и вижу, как в километре на противоположном берегу реки, за домами поднялась стая гусей голов в двести! «Надо будет разведать, когда все проснуться…», – подумал я. В 17.30 мы выехали на место, где я видел гусей. Однако, когда мы прибыли на место, то не поверили своим глазам; на поле жирует порядка тысячи гусей! Оставив ориентиры концентрации птицы, мы уезжаем, не тревожа их. Решили приехать ночью копать окопы. Предчувствие меня не обмануло! В 20.15 заморосил дождь. Вечёрка на новом месте оказалась неплохой! В пределах видимости протянуло двенадцать вальдшнепов! Три налетело на выстрел, двое попались. На Димку налетело четыре вальдшнепа, из которых добыть удалось одного. Результат нас устроил, и мы довольные и мокрые возвращаемся домой. Там мы разожгли печь, развесили влажную одежду и, наскоро ужинаем. Времени в обрез! Ночь коротка, а дел предстоит сделать очень много! С нами едет Илья – молодой начинающий охотник. Он будет рыть окопы для себя и Сергея, который приедет только утром. В 23.30 мы уже на краю поля пытаемся проехать до места на машинах, но наш джип садится на «мосты»! Мы пытаемся вытащить застрявшую машину УАЗом и, наконец, это у нас получается! Оставив машины на краю раскисшего от дождя поля и взяв лопаты, идём вперёд, подсвечивая дорогу фонарями. Мы пытаемся правильно определить место для рытья окопов, но в кромешной тьме и под проливным дождём это не простая задача! Тогда я отсчитываю примерное количество шагов, на котором видели кормящихся гусей и, подсвечивая фонарём под ноги, ищу свежий кормовой помёт. Наконец, места определены! За дело! К нудному дождю, подоспел пронизывающий ветер! Мокрая земля липнет к лопате, создавая дополнительные трудности! Через тридцать сантиметров относительно мягкого грунта пошёл слой глины, состоящий из доломита и камня! Сантиметр за сантиметром мы медленно вгрызались в грунт, по очереди меняя друг друга. Когда окопы были закончены и замаскированы, у нас уже не оставалось сил ворочать руками! У меня свело левый бицепс и я никак не мог расслабить скрюченную руку! До рассвета остаётся меньше часа! Не терпящим возражения голосом, я заставляю всех съездить домой и переодеться! Неизвестно, сколько еще придётся просидеть в холодной земле мокрые насквозь под проливным дождём! Такая охота может запросто окончится больницей! Прибыв домой, мы быстро переодеваемся и, захватив Сергея, едем назад. Чернота ночи, постепенно отступает. Серость дождливого рассвета застаёт нас у края скошенного овсяного поля. Быстро экипируемся и бегом к окопам. Воткнутая лопата служит хорошим ориентиром, а то бегать по полю в поисках укрытия можно долго! Мы прыгнули в заполненный по щиколотку водой окоп, расстелили под «пятые точки» коврики и тут же услышали первые стаи гусей, которые загоготали вдалеке слева. Ветер с дождём прижимал летящих гусей ближе к земле. Прильнув к брустверу окопа, мы в четыре глаза следили за приближающимися гусями. Летят прямо на нас! До них метров сто пятьдесят, и расстояние продолжало быстро сокращаться! Я шепчу Диме, чтобы он спрятался глубже в окоп и сам опускаюсь ниже. Стая белолобых гусей голов в тридцать делает первый круг в пятидесяти метрах впереди нас, пытаясь сесть.
–Пусть садятся! – шепчу своему напарнику, но в этот момент гуси, сделав второй круг, накрывают окоп!
–Бьём! – кричу спрятавшемуся тёзке, выкидывая вверх ружьё.
Десятки гусей, как в замедленной съёмке, пролетали над нами в десяти- пятнадцати метрах, шумно разрезая сильными крыльями пропитанный дождевыми каплями воздух. Приклад толкнул в плечо, одновременно с хлопком выстрела, и первый гусь, подломив крылья, начал падать к земле. Не останавливая ружья, обгоняю следующего…
Наши выстрелы слились в одну скоротечную очередь, после которой из стаи одновременно выпало шесть гусей! Быстро перезаряжаемся, видя на подлёте новые стаи! Димка «успокаивает» поднявшегося на ноги подранка и быстро прячется внутри окопа. Не поднимая из-за бруствера головы, я слушаю приближающийся гусиный гогот. Он нарастает с каждой секундой, становясь всё громче и яснее! Уже слышен шум крыльев, разрезающих влажный воздух, треск мокрых перьев и гортанный звук переговаривающихся между собой птиц! Напряжение растёт словно лавина! Я крепче сжимаю шейку приклада, затем снимаю предохранитель, готовясь к выстрелу. Первые гуси, « выплывают» из стены дождя, показавшись над бруствером. Они растянулись в ломаную линию. Я подпустил белолобых на двадцать метров и командую, вжавшемуся в окоп напарнику - «Бей!»
Шум дождя заглушает хлопки наших выстрелов, после которых пара гусей вываливается из стаи. Гуси грузно ударились о раскисшую землю. Застигнутые врасплох белолобые, испуганно «рассыпаются» в разные стороны, облетая окоп. Мы решили воспользоваться временной передышкой и вылезли из нашего укрытия, чтобы собрать битых гусей и стреляные гильзы. Затем поинтересовались успехами Сергея и Ильи. Оказывается, что ночью мы не совсем удачно выбрали место, и от этого их результат скромнее; один гуменник на двоих. Ещё есть шанс добыть разрешённую норму в двенадцать гусей на четверых. Мы посовещались, нырнули в окоп и замерли в ожидании гусей. Тут же подсчитываем оставшиеся патроны: у меня три «тройки», у Димы пять «единиц» в магазине и две в патронташе. Он отдаёт мне последние два патрона, желая удачи. В ожидании птиц мы сидим, тихо переговариваясь между собой и обсуждая прошедшие налёты и нашу стрельбу. У меня сильно затекли ноги; я разминаю их, хлюпая мутной жижей на дне окопа. Наши ружья и мы сами полностью измазаны липкой глиной! Вода течёт ручьем по одежде, стекая под ноги. Я снял пропитанную влагой флисовую шапку и вытер грязное лицо. Чистой стороной стираю грязь с затвора МР и, выжав, надеваю обратно. Я готов! Долго ждать не пришлось; впереди послышался приближающийся гусиный гомон.
–Слева на десять часов три стаи! – возбуждённо шепчет тёзка, подбородком указывая направление.
–Вижу! – как можно спокойней отвечаю я, следя за летящими на разной высоте гусями.
–Где-то за спиной подлетают! Только не шевелись! – шепчу другу, ощущая затылком приближающихся птиц.
Шум крыльев и нарастающий гогот заставляют поднять голову вверх. Гуси, заметив движение, ломают строй, тревожно гогоча! Они пытаются быстро набрать высоту, усиленно машут крыльями, сбиваясь в кучу и создавая неразбериху! Гулко гремит раскатами ружейный гром, осыпая свинцовым дождём летящих гусей. Один гусь камнем падает в пяти метрах от окопа, второй пролетел метров семьдесят и замертво упал на землю. Слышится стрельба со стороны ребят, и один гусь выпадает из стаи.
Сергей машет руками показывая, что норма добыта и пора заканчивать охоту! Я вылез из окопа и не торопясь пошел за упавшим вдалеке гусём, разминая затёкшие от долгого сидения ноги. Лежащий на стерне гусь, оказывается, крупным гуменником! Быстро поднимаю увесистую птицу и спешу обратно. Гуси стали возвращаться и кружиться над полем, желая сесть. Мы собрали битых гусей и быстро покинули место охоты. Пока мы собирались, к севшим гусям подсаживаются всё новые и новые стаи! Дождь постепенно стихал, а вскоре и вовсе прекратился. Мы садимся в машины и едем в деревню…
Дома мы растопили печь, развесили промокшую насквозь одежду и начали готовить завтрак. Через тридцать минут стол накрыт! Такую удачу грех не отпраздновать! Да и застывшему организму сто грамм (в лечебных целях) совсем не повредит! А по общему убеждению и вовсе просто необходимы!
Тепло от потрескивающей горящими дровами печи, плотный завтрак и «лечебная микстура» сделали своё дело. Усталость от бессонных ночей пудовой тяжестью надавила на веки! Все разбрелись по домам отдыхать. Собрав всю свою недюжинную волю в кулак, заставляю себя и Димку почистить и смазать оружие. Только после этого спокойно засыпаю, едва коснувшись подушки…
Проснулся я, как всегда, через пару часов. Пригревающее через оконное стекло солнце развеяло остатки сна. Спать больше не хочется! Пытаюсь убить время домашними делами, пока тёзка сладко спит. Обед готов, дом убран, а Димка спит крепким сном и не собирается просыпаться…
Наконец, приходит Сергей! Мы сели обедать, за столом обсуждая планы на завтра. Сергей хотел поохотиться на гусей, я же прошу его показать тетеревиный ток, чтобы завтра отвести Димку…
Мы сели в свою «буханку» и поехали. Пересекаем разлившуюся реку и сворачиваем налево. Проехав через деревню, мы оказались на поле. Над скошенным жнивьём, нежно «журча», вьются жаворонки. Копаясь во влажной земле изогнутым клювом-пинцетом, что-то выискивал большой кроншнеп. Над небольшой залитой низиной носились друг за другом хохлатые чибисы. Мы ехали вперёд по набитой между полей колее, глазея по сторонам.
–Где-то здесь! – притормозив, уверенно произносит Сергей.
Вылезаем из кабины и осматриваем прошлогоднюю траву, ходя кругами. Наконец, мы нашли свежий тетеревиный помёт и выщипанные в драках перья. Определяем центр предполагаемого тока и, оставив большой камень как ориентир, уезжаем. Конечно, шалаш нужно было поставить заранее, чтобы тетерева привыкли к нему и не пугались, внезапно возникшего строения! Но с такой погодой мы до сегодняшнего дня не были уверены, что нам повезёт!
С огромным трудом мне удалось разбудить заспанного Димку! Попив чай, мы выехали поставить переносной шалаш перед тягой, забытый в обед. И вот мы подъезжаем к месту и замечаем токующих тетеревов!
–Тормози! – кричу тёзке.
–Назад, а то распугаем! – уже спокойно говорю я попутно отмечая, что тетерева бегают рядом с оставленным нами камнем.
–Около пятнадцати, не меньше! – радостно констатирую, хлопнув по плечу улыбающегося Димку.
–17.30, а уже токуют! Ладно, делать нечего, шалаш поставим ночью. Благо собирать его - дело нескольких минут!
Мы разворачиваемся и уезжаем прочь. До тяги ещё три часа, но мы решили выехать раньше. Место новое и осмотреться не будет лишним! Месим колёсами грязь перепаханного поля, форсируем разлившийся в низине лесной ручей и, выскочив на пригорок, поднимаем трёх тетеревов, токующих прямо на дороге. Затем сворачиваем влево, пытаясь проехать вдоль ручья к лесу. Раскисшая низина затягивает колёса всё глубже, двигатель медленно тянул джип вперёд.
–Хватит! – не выдерживаю я.
–Сдавай назад на твёрдый грунт! Пешком пройдём, времени в запасе уйма! А то опять трактор вызывать, а нам ночью на ток!
–Хорошо! – сдался Дима, включая заднюю передачу.
Оставляем машину у дороги и идём вдоль ручья к лесу. Тамвпереди широкая просека разделяет лесной массив надвое, создавая естественную трассу пролёта вальдшнепа. Мы исследуем новое место охоты и, определившись, остаёмся ожидать начала тяги…
Багровый солнечный диск лениво опускался к верхушкам старого леса. В его лучах мохнатые зелёные лапы на глазах меняли свой обычный цвет на причудливый рыже-оранжевый. Величественный вековой лес стоял, не шелохнув ни одной веточкой и излучая вселенское спокойствие. Только безудержное птичье многоголосие, заполнившее всё пространство вокруг, вносило нотки суеты и беспорядка! Левее за ручьём, на поле громко чуфыкнул тетерев. Ему ответил второй, чуть правее третий! И полилась, зашипела волнующая тетеревиная песня, наполняя звенящий лес новыми звуками. Со стороны казалось, будто из огромного, булькающего и звенящего крышкой чайника на огонь выливалась кипящая вода…
Багровый закат на чистейшем бездонном небе вселял надежду на хороший утренний ток. Приближающееся вальдшнепиное хорканье заставило повернуться вправо! Через несколько секунд вылетел вальдшнеп и противоположным краем просеки направился в сторону Димы. Я проводил удаляющуюся птицу взглядом и отметил, что она идёт прямо к нему. И словно в подтверждение раздались его выстрелы! Интересно, попал? Тут же затрещали ветки в лесу – значит, попал! Снова далёкое «хор, хор – цви» улавливает ухо уже с моей стороны просеки! Разворачиваюсь на триста шестьдесят градусов, готовясь к стрельбе. Но длинноклювая птица краем леса летит в направлении компаньона! Можно было бы стрелять, но зная, как трудно найти в темнеющем лесу битого вальдшнепа, опускаю ружьё. Я проследил за траекторией полёта птицы отмечая, что её тянет точно на Димку! Удачное я выбрал ему место! Гремят выстрелы, эхом разносясь по лесу. Интересно, как на этот раз? Не в силах больше сидеть в засаде я рванул вперёд.
«Молодец!» – мысленно хвалю друга. Тяга набирает силу! Вальдшнепиное хорканье слышится со всех сторон! Я вертел головой в разные стороны, провожая тянущих мимо лесных куликов. Большая часть летит в сторону напарника. С его стороны слышится не прекращающаяся стрельба!
–Разгорячился, судя по манере стрельбы, сейчас пойдут промахи отмечаю я.
Но снова приближающееся «хор, хор – цви» заставляет меня встрепенуться и повернуться к закату и поднять ружьё. Тёмный силуэт длинноклювой птицы медленно пересёк просеку вдалеке над ручьём.
Опять не мой! – подумал я.
Но что это? Сквозь тетеревиное бормотание слышится знакомый баритон лесного отшельника! Может, послышалось? Да нет, точно! А теперь я увидел и кулика, который приближался ко мне. Он летел со стороны заката краем просеки и прямо на меня! Я же стою за маленькой ёлочкой, еле дыша! Вальдшнеп, порхая ночной бабочкой, приближается, изредка водя в стороны длинным клювом. Пора! Я выстрелил наугад с двадцати метров. Заряд «девятки» выбивает пух из летящей птицы, и вальдшнеп комом падает в нескольких метрах передо мной!
Незаметно опускаются сумерки. Неугомонные «черныши», кажется, ещё громче забубнили на краю поля! Я любовался догорающим закатом, пользуясь небольшой паузой. Вечерний воздух был прозрачен и свеж! Чувствовалось холодное дыхание, исходящее от земли. Значит, утро будет солнечным и морозным! Это очень хорошо! «Хор, хор – цви, хор, хор – цви» – звучало где то над Димкой! Но его МР молчит?! «Хор, хор – цви», – уже рядом раздался голос птицы, но на фоне темнеющего леса плохо видно! «Хор, хор – цви», – слышится в пятнадцати метрах от меня! Наконец, зрение ловит на сером фоне неба летящего на меня вальдшнепа. Он уже надо мной! Стреляю в тёмный силуэт, «ткнув» стволом, словно штыком, перед его длинным носом. Вальдшнеп, словно тряпичный лоскут, падает за моей спиной, оставляя в воздухе парящие перья. Я поднял добытого вальдшнепа, ощущая полное удовлетворение сегодняшней тягой! На сегодня хватит! Свистом зову друга. Он появляется из темноты, сверкая довольной улыбкой, как начищенный самовар!
–Ну, хвались добычей!
–Двух сбил, одного так и не нашёл! Но настрелялся от души!
–Понимаю.
–А у тебя, как успехи?
–Пара!
–Ну, с полем! – жмём друг другу руки и поздравляя с удачной вечёркой.
–Пойдём, через пару часов пора на ток! Неплохо было бы поужинать да вздремнуть часок! – сладко зевнув, устало протянул я…
Только голова коснулась подушки, как зазвонил будильник!
Быстро поднимаемся, экипируемся и выезжаем.
Жёлтый диск луны подсвечивает дорогу не хуже прожектора.
Мы оставили машину подальше и взяв всё необходимое, выдвигаемся к оставленному камню. Вот он, белеет впереди. Прикинув в памяти, как токовали вечером тетерева, я решил сместить шалаш на сорок шагов от камня. Тихонько, стараясь не шуметь, собираем лыковую шалаш-палатку. На установку уходит не больше пяти минут! Я уобно устраился на складном стульчике и затихаю. Димка уселся на двойной охотничий коврик рядом со мной. Теперь осталось только ждать…
Чуткую дремоту нарушает далёкий призыв «чуфыш-ш-ш»! Я посмотрел на часы: 2.30! Через короткую паузу старый петух-заводила нарушает ночную тишину очередным «чуфыш-ш-ш»!
Далеко! «Чуфыш-ш-ш», – изображая мнимого соперника, дразню токовика, приглашая на бой.
«Чуфыш-ш-ш», – тут же отвечает разгорячённый полевик.
«Чуфши, чуфыш-ш-ш», – чуть отвернувшись, продолжаю я игру, подливая масла в огонь!
«Бу-бу-бу-бу-бу», – захлопали в темноте сильные крылья, и через мгновение невидимый косач приземлился в нескольких метрах от шалаша! И тут же оглушил устрашающим «чуфыш-ш-ш!» Вслед за ним стали подлетать другие тетерева, окружая нас со всех сторон! Пока только слышимые, они шумно приземлялись, хлопая крыльями и не делая пауз, стали приветствовать друг друга! Сердце бешено забилось в груди от близкого нахождения более десятка разгорячённых петухов! Моя уловка удалась! Полилась бесконечная, переполненная страстью песня, оглашая окрестные поля на километры вокруг! Душа взлетела ввысь, оставив трясущееся от возбуждения тело, спрятанное за стенками шалаша! Мы пытались разглядеть «чуфыкающих» поблизости чернышей, но ещё слишком темно! Остаётся ограничиться этим «аудио» концертом...
Незаметно ночная чернота уступала место серому рассвету. В небе над шалашом прохоркал невидимый вальдшнеп. Постепенно глаз стал различать мелькающие белые пятна. Они прыгали вокруг нас на разном расстоянии, то приближаясь, то расходясь друг от друга. Наконец, настало то время, когда танцующие косачи стали отчётливо видны!
–Сколько с твоей стороны? Посчитай, – шепчу наблюдающему с противоположной стороны Димке.
–Восемь вижу, но кажется, за пригорком ещё есть...
–А у меня шесть. Красота, правда?
–Да-а! – не скрывая восхищения, протянул тёзка. Ещё бы, ведь он первый раз на тетеревином току.
Я любовался красотой краснобровых красавцев, распушивших лирообразные хвосты, окаймлённые белой подпушью и не мог от них оторваться. Они смешно семенили навстречу друг другу, грозно раздувая низко опущенные шеи, но добежав до невидимой черты, резко останавливались, делая пугающие выпады в сторону соперника. Птицы резко разворачивались, взмахнув крыльями, а потом взлетатали на метр-полтора вверх и, отлетев в сторону, спешилм к другим забиякам помериться силой. Вот на ток опустились пятнистые курочки, раскалив без того напряжённую обстановку! Пугающие друг друга петухи, схватились в жестокой драке, выдирая из груди чёрно-синие перья. Не теряя времени на ухаживание самый шустрый и опытный петух придался любовным утехам, пока «простафили-драчуны» выясняли отношения. Время любви быстро заканчивается, и часть петухов и тетёрок покидают ток. Три курочки, разомлев на солнышке, нахохлились и наблюдали за продолжающимися поединками. Вижу нетерпеливый взгляд начинающего охотника! Его можно понять! Сам был такой когда то...
–Вот этого ближнего к нам не стреляй! Это токовик! – прижавшись, шепчу ему на ухо.
–Какого не стрелять?
–Того с выдранным на половину хвостом.
–А, теперь понял! А какого лучше выбрать, а то глаза разбегаются?!
–Стреляй самого крайнего, что в стороне!
–Хорошо.
Грохот выстрела гулким эхом разнёсся по морозному воздуху и заставил замолчать часть тетеревов. Птицы тревожно вытянули шеи и настороженно смотрели на шалаш, прижавшись к земле. Чисто битый черныш распластался на покрытой инеем траве, практически, исчезнув из вида. Пауза длилась не долго. Заводимые дальними косачами, притихшие петухи снова распелись. И ток забурлил с новой силой! Мы переводим дух, чуть расслабясь...
–С полем! С первым тетеревом! – поздравляю от всей души, сияющего от счастья друга.
–Теперь твой черёд! – протягивая ружьё, шепчет тёзка.
–Не торопись! Я хочу поснимать видео и пофотографировать!
Беру в руки фотокамеру и начинаю фотоохоту, потеряв счёт времени!
Вижу, как заскучал сидящий рядом напарник. Ему явно лихо!
«Молодо – зелено! Видно, всему своё время!» – улыбнувшись, подумал я.
–Стреляй моего! – протягивая ружьё, говорю Димке.
–А ты?
–В следующий раз!
–Какого?
–Того, что кормится и не токует!
–Понял!
Гулкий выстрел заставляет тетеревов покинуть ток, как будто за секунду до этого ни чего не было! Но два иссиня чёрных лирохвостых красавца остались лежать на поседевшей от инея траве, доказывая, что это был не сон!
Мы вышли из шалаша, разминая затёкшие ноги, и начали любоваться краснобровыми красавцами, восхищаясь матерью природой, которая создала такое чудо! Я не удержался и сделал фото на память.
Вскоре пришлось с сожалением признать, что охота подходит к концу. Как миг, пролетели пять неповторимых дней! Пора назад, в шумный город с его суетой и проблемами…
До свидания гостеприимные друзья! До встречи матушка Вологда!
Дмитрий Васильев
(фото автора)
